Гой ты, Русь, моя родная! Сергей есенин - гой ты русь моя родная.

«Край любимый!...»

По меже, на переметке,
Резеда и риза кашки.
И вызванивают в четки
Ивы - кроткие монашки.

Курит облаком болото,
Гарь в небесном коромысле.
С тихой тайной для кого-то
Затаил я в сердце мысли.

Все встречаю, все приемлю,
Рад и счастлив душу вынуть.
Я пришел на эту землю,
Чтоб скорей ее покинуть.

«Гой ты, Русь, ...»

Как захожий богомолец,
Я смотрю твои поля.
А у низеньких околиц
Звонно чахнут тополя.

Пахнет яблоком и медом
По церквам твой кроткий Спас.
И гудит за корогодом
На лугах веселый пляс.

Побегу по мятой стежке
На приволь зеленых лех,
Мне навстречу, как сережки,
Прозвенит девичий смех.

Если крикнет рать святая:
"Кинь ты Русь, живи в раю!"
Я скажу: "Не надо рая,
Дайте родину мою".

«Закружилась листва золотая...»

Я сегодня влюблен в этот вечер,
Близок сердцу желтеющий дол.
Отрок-ветер по самые плечи
Заголил на березке подол.

И в душе и в долине прохлада,
Синий сумрак как стадо овец,
За калиткою смолкшего сада
Прозвенит и замрет бубенец.

Я еще никогда бережливо
Так не слушал разумную плоть,
Хорошо бы, как ветками ива,
Опрокинуться в розовость вод.

Хорошо бы, на стог улыбаясь,
Мордой месяца сено жевать...
Где ты, где, моя тихая радость,
Все любя, ничего не желать?

Читает Р. Клейнер

("Гой ты, Русь, моя родная")

Гой ты, Русь, моя родная,
Хаты - в ризах образа...
Не видать конца и края -
Только синь сосет глаза.

Как захожий богомолец,
Я смотрю твои поля.
А у низеньких околиц
Звонно чахнут тополя.

Пахнет яблоком и медом
По церквам твой кроткий Спас.
И гудит за корогодом
На лугах веселый пляс.

Побегу по мятой стежке
На приволь зеленых лех,
Мне навстречу, как сережки,
Прозвенит девичий смех.

Если крикнет рать святая:
"Кинь ты Русь, живи в раю!"
Я скажу: "Не надо рая,
Дайте родину мою".

Читает Р.Клейнер

Рафаэ́ль Алекса́ндрович Кле́йнер (род. 1 июня 1939, д. Рубежное, Луганская область, УССР, СССР) - российский театральный режиссер, Народный артист России (1995 г.).
С 1967 по 1970 г. был актёром Московского Театра Драмы и Комедии на Таганке.

Есенин Сергей Александрович (1895-1925)
Родился Есенин в крестьянской семье. С 1904 по 1912 год учился в Константиновском земском училище и в Спас - Клепиковской школе. За это время им было написано более 30 стихотворений, составлен рукописный сборник “Больные думы” (1912), который он пытался опубликовать в Рязани. Русская деревня, природа средней полосы России, устное народное творчество, а главное - русская классическая литература оказали сильное влияние на формирование юного поэта, направляли его природный талант. Сам Есенин в разное время называл разные источники, питавшие его творчество: песни, частушки, сказки, духовные стихи, “Слово о полку Игореве”, поэзию Лермонтова, Кольцова, Никитина и Надсона. Позднее на него оказывали влияние Блок, Клюев, Белый, Гоголь, Пушкин.
Из писем Есенина 1911 - 1913 годов вырисовывается сложная жизнь поэта. Все это нашло отражение в поэтическом мире его лирики 1910 - 1913 годов, когда им было написано более 60 стихотворений и поэм. Здесь выражена его любовь ко всему живому, к жизни, к родине (“Выткался на озере алый свет зари...”, “Дымом половодье...”, “Береза”, “Весенний вечер”, “Ночь”, “Восход солнца”, “Поет зима - аукает...”, “Звезды”, “Темная ноченька, не спится...” и др.)
Наиболее значительные произведения Есенина, принесшие ему славу одного из лучших поэтов, созданы в 1920 - е годы.
Как всякий великий поэт, Есенин не бездумный певец своих чувств и переживаний, а поэт - философ. Как всякая поэзия, его лирика философична. Философская лирика - это стихи, в которых поэт говорит о вечных проблемах человеческого бытия, ведет поэтический диалог с человеком, природой, землей, Вселенной. Примером полного взаимопроникновения природы и человека может служить стихотворение “Зеленая прическа” (1918). Одно развивается в двух планах: березка - девушка. Читатель так и не узнает, о ком это стихотворение - о березке или о девушке. Потому что человек здесь уподоблен дереву - красавице русского леса, а она - человеку. Березка в русской поэзии - символ красоты, стройности, юности; она светла и целомудренна.
Поэзией природы, мифологией древних славян проникнуты такие стихотворения 1918 года, как “Серебристая дорога...”, “Песни, песни о чем вы кричите?”, “Я покинул родимый дом...”, “Закружилась листва золотая...” и т.д.
Поэзия Есенина последних, самых трагичных лет (1922 - 1925) отмечена стремлением к гармоническому мироощущению. Чаще всего в лирике ощущается глубокое осмысление себя и Вселенной (“Не жалею, не зову, не плачу...”, “Отговорила роща золотая...”, “Мы теперь уходим понемного...” и др.)
Поэма ценностей в поэзии Есенина едина и неделима; в ней все взаимосвязано, все образует единую картину “родины любимой” во всем многообразии ее оттенков. Это и является высшим идеалом поэта.
Уйдя из жизни в 30 лет, Есенин оставил нам чудесное поэтическое наследство, и пока живет земля, Есенину - поэту суждено жить с нами и “воспевать всем существом в поэте шестую часть земли с названьем кратким “Русь”.

Как захожий богомолец,
Я смотрю твои поля.
А у низеньких околиц
Звонно чахнут тополя.

Пахнет яблоком и медом
По церквам твой кроткий Спас.
И гудит за корогодом
На лугах веселый пляс.

Побегу по мятой стежке
На приволь зеленых лех,
Мне навстречу, как сережки,
Прозвенит девичий смех.

Если крикнет рать святая:
«Кинь ты Русь, живи в раю!»
Я скажу: «Не надо рая,
Дайте родину мою».

1914

Примечания

Стихотворение сразу было оценено критикой как значительное достижение только начинавшего входить в литературу поэта. Автор одной из первых статей, посвященных его творчеству, П. А. Кузько писал, что от стихотворения веет «подлинной, медовой, „спасовой“ Русью, веселым хороводным плясом», что в нем видны «сочность, красочность и другие, еще скрытые от широкой публики неисчислимые богатства русского языка» (газета «Кубанская мысль», Екатеринодар, 1915, 29 ноября, № 60). С одобрением цитировал стихотворение Н. Венгров и отмечал, что строки Есенина «пропитаны большой любовью к земле и к травам» (журнал «Современный мир», Пг., 1916, № 2, февраль, с. 159). «Для Есенина нет ничего дороже родины»,- подчеркивал П. Н. Сакулин, цитируя стихотворение (журнал «Вестник Европы», Пг., 1916, № 5, май, с. 205). Еще один рецензент расценивал стихотворение, как «в общем удачно и красочно выразившее здоровый народный взгляд на свою родину» (журнал «Новая всемирная иллюстрация», Пг., 1916, № 42, 13 октября, с. 13). Позже Р.Б.Гуль увидел в стихотворении начальный этап той «живописной красочности», которая составила одну из особенностей имажинизма Есенина: «У поющего рязанского парня в руках еще и кисть. У него, слава Богу, не колоратура, а песенность. У него не «поставлен» голос. Он, как цыган, душой поет. И если колоратура враждебна «живописности», то песенность с живописной образностью в дружбе» (журнал «Новая русская книга», Берлин, 1923, № 2, февраль, с. 14).

Подобных суждений было в критике немало, но встречались и принципиально иные. Продолжая широко развернувшийся к 1915 г. спор о сущности «неонароднической», «новокрестьянской» поэзии, представленной именами Н. А. Клюева, С.А.Клычкова и др., присоединив к ним новое имя - Есенина, резко выступил против этого течения М.Ю.Левидов, утверждая, что ничего «общенародного» в этой поэзии нет, что она «вызвана искусственно, родилась в душных петроградских редакциях, специально для потехи бар». Сводя суть этого явления к особенностям языка, к злоупотреблению диалектизмами, он писал: «Конечно, со временем надоест и эта забава, перестанет потешать и этот очередной фокус петроградской литературы. Клычковы, Клюевы и Есенины не страшны для истинной поэзии, далекой от великосветских салонов, чуждой поискам „народных“ слов» («Журнал журналов», Пг., 1915, № 30, 11 ноября, с. 8-9). Еще резче выступил Н.О.Лернер. В статье «Господа Плевицкие», расценивая Н. А. Клюева и Есенина как нечто единое, принципиальных различий не имеющее, он утверждал: «Оба, в особенности Есенин, не чужды поэтических настроений, оба воспринимают красоту мира, но оба плывут в мутной струе отравляющего наши грозные дни шовинизма и оба до мозга костей пропитались невыносимым националистическим ухарством. Трудно поверить, что это русские, до такой степени стараются они сохранить «стиль рюсс», показать «национальное лицо» <...> Есенин не решается сказать: «слушают ракиты». Помилуйте: что тут народного? А вот „слухают ракиты“ - это самое нутро народности и есть. «Хоровод» - это выйдет чуть не по-немецки, другое дело „корогод“, квинтэссенция деревенского духа. Г.Клюев тоже не скажет «теперь», а „теперича“, и вместо «душистый» непременно „духмяный“, „духмянистый“, чтобы читателю ажно в самый нос шибануло (у г. Есенина - „духовитый“). Оба щеголяют «народными» словами, как военный писарь «заграничными», и обоих можно рекомендовать любознательным людям для упражнения в переводах с «народного» на русский. <...> Есенин <...> до того опростился и омужичился, что решительно не в состоянии словечко в простоте сказать: „синь сосет глаза“, „лижут сумерки золото солнца“, „в пряже солнечных дней время выткало нить“, и даже смиренная полевая кашка носит „ризу“» («Журнал журналов», Пг., 1916, № 10, февраль, с. 6). Обильное цитирование стихотворения «Гой ты, Русь, моя родная...» ясно показывает, где именно критик усмотрел «невыносимое националистическое ухарство».

Контрастность, диаметральная противоположность оценок этого стихотворения не уменьшались и не сглаживались все последующие годы жизни поэта. Если в 1918 году И.А.Оксенов так комментировал последнюю строфу стихотворения: «У кого раскрыт слух к таинственным, родным голосам природы, и глаза умеют смотреть и видеть, а главное - сердце умеет чуять и разгадывать - тот не променяет своей радостной веры, уже обретенного исполнения самых неясных желаний души - на призрачное блаженство „вечных символов“» (журнал «Записки Передвижного общедоступного театра», Пг., 1918, вып. 15, декабрь, с. 7), если Н. М. Тарабукин опять-таки прежде всего об этом же четверостишии писал: «Это не патриотизм, ибо патриотизм - мировоззрение. Это - просто деревенская любовь. Не размышление, а эмоция. <...> Напрасно было бы искать в поэзии Есенина философского мировоззрения, тем более выражения классовой идеологии крестьянства. Он по существу не крестьянский, а деревенский поэт» (журнал «Горн», М., 1923, № 8, с. 224-225), если А.К.Воронский считал эти же строки доказательством того, что «место любимой у поэта занимают Русь, родина, родной край, нивы, рощи, деревенские хаты» (журнал «Красная новь», 1924, № 1, январь-февраль, с. 271), то совсем иное усматривал в этих строфах Г.Лелевич: «Прочный, сложившийся веками уклад старой деревенской жизни, сытое довольство зажиточного слоя крестьян, самодовольство хозяйчика, наблюдающего мир сквозь двери своей клети,- вот что чувствовалось в певучих строках первых есенинских стихов» (журнал «Октябрь», М., 1924, № 3, сентябрь-октябрь, с. 180).

Стихотворение «Гой, ты Русь, моя родная» Есенин написал в 1914 году. Оно насквозь пропитано любовью к Родине, к родной земле, к России. Поэт так полюбил свою родину, потому что еще совсем молодым он уехал из своей родной деревни и стал жить в Москве. Именно эта долгая разлука с родным краем придала его произведениям ту проникновенность, ту теплоту, с которой Есенин отзывается о Родине. В самих описаниях природы у поэта есть та мера отстраненности, которая позволяет эту красоту острее увидеть, почувствовать. Он и запомнился в русской литературе, как поэт, который пишет о Родине, о природе. Он не столько писал о любви, сколько о Родине. Она у него вместо любимой занимает сердце, его Россия, родной край, нивы, рощи, деревенские хаты. Русь в его стихах – Русь богомольцев, колокольного звона, монастырей, икон. Он пишет о ней, как о чем-то святом для него, как о своей родной матери. Русь Есенина встает в тихих заревых вечерах, в багрянце и золоте осени, в рябине, в ржаном цвете полей, в необъятной сини небес. С самого раннего детство поэт восхищался своей родной землей. В начале его творчества звучат признания в любви к России. Он пишет о ней в своем известном произведении "Гой ты, Русь моя родная..." Есенин обращается к России, как к живому человеку, говоря эти строки. В самом начале стихотворения он пишет о родине, как о святыне, ключевой образ стихотворения - сравнение крестьянских хат с иконами, образами в ризах, и за этим сравнением - целая философия, система ценностей. Гой ты, Русь, моя родная Хаты - ризах образа. Его родина – его родная деревня, он любит ее, всегда думает, и все его стихи напоминают нам о его любви к своему родному краю. Мир деревни - это как бы храм с его гармонией земли и неба, человека и природы. «Только синь сосет глаза» в моем восприятии обретает ноту щемящей грусти. Я понимаю, как дорого ему каждое воспоминание, каждая деталь. «Как захожий богомолец» в моем воображении обретает образ странника, который пришел на родину помолиться. Со строк «А у низеньких околиц Звонко чахнут тополя» появляется чувство неприкаянности. Но дальше грусть проходит, наступает радость и счастье от строк «Мне навстречу, как сережки, Прозвенит девичьих смех». Мир Руси для С.Есенина - это и мир крестьянских домов, в которых пахнет яблоком и медом», где «гудит за косогором на лугах веселый пляс», где радость коротка, а печаль бесконечна. В природе поэт видит источник вдохновения, он ощущает себя частицей природы. Написав это стихотворение, поэт сделал признание в любви. Он признался в любви своей Родине. Она для него свобода, раздолье – «Побегу по мятой стежке На приволь зеленых лех». Стихотворение написано очень своеобразно и проникновенно, изобильно в метафорах, а автор – Есенин воспринимает природу живой, святой. Лирический герой этого стихотворения - странник, который «как захожий богомолец» смотрит в родные раздолье родных полей и не может наглядеться, потому что «синь сосет в глаза». Все настолько ярко и красочно, передо мной возникает образ лета с бесконечно раскинутыми полями и голубым – голубым небом. С запахом свежескошенного сена и медовых яблок. Русь сравнивается в стихотворении с раем: Если крикнет рать святая: «Кинь ты Русь, живи в раю!» Я скажу: «Не надо рая, Дайте родину мою». Я считаю, что это стихотворение, хоть и не может в полной мере выразить всю любовь поэта к Родине, но подчеркивает и обращает наше внимание на это. Любовью к Родине, стоит гордиться.

Гой ты, Русь, моя родная,
Хаты — в ризах образа…
Не видать конца и края —
Только синь сосет глаза.

Как захожий богомолец,
Я смотрю твои поля.
А у низеньких околиц
Звонно чахнут тополя.

Пахнет яблоком и медом
По церквам твой кроткий Спас.
И гудит за корогодом
На лугах веселый пляс.

Побегу по мятой стежке
На приволь зеленых лех,
Мне навстречу, как сережки,
Прозвенит девичий смех.

Если крикнет рать святая:
«Кинь ты Русь, живи в раю!»
Я скажу: «Не надо рая,
Дайте родину мою».

Анализ стихотворения «Гой ты, Русь, моя родная» Есенина

Есенин по праву считается одним из главных национальных поэтов. Его творчество – бесконечное служение своей Родине, которая олицетворялась для поэта в образах русской природы и простой крестьянской жизни. Особое значение имеет ранний период творчества Есенина, когда он еще не был знаменит и не испытал страданий и лишений. Произведения молодого поэта были чистой и светлой струей в мутном потоке литературной макулатуры, наводнившей Россию в начале XX века. Стихотворение «Гой ты, Русь, моя родная» — одно из лучших творений ранней лирики Есенина. Оно было написано в 1914 г.

Поэт начинает стихотворение с древнерусского обращения «гой». Это свидетельствует о любви поэта к богатому фольклорному наследию. К тому же в это время «Русь» звучало уже несколько старомодно. Есенин идет наперекор модным литературным течениям. Он подчеркивает свою приверженность старине и вековым традициям русского народа.

Еще одним смелым шагом начинающего поэта можно считать использование христианской символики. Авторитет православной церкви был значительно поколеблен, молодежь считала веру признаком консерватизма и отсталости. Атеизм был не столько убежденной позицией, сколько данью современной эпохе. Есенин же считал православие неразрывной частью русской культуры. Религиозные образы органически вплетаются в стихотворение («в ризах образа», «захожий богомолец», «кроткий Спас»).

Неприхотливый деревенский пейзаж расцветает у поэта яркими красками. Патриархальная жизнь стирает различия между человеком и природой. На необъятных русских просторах «девичий смех» воспринимается как органичная составная часть животного и растительного мира.

Стихотворение написано простым и понятным языком. Самая сложная метафора — «синь сосет глаза». Лирический герой сравнивает себя с «богомольцем», женский смех – с «сережками». Характерная особенность ранней лирики Есенина — употребление устаревших и «местных» слов («зеленые лехи», «корогод»).

Есенин, конечно же, не был строгим последователем христианства. Стихотворение завершается немыслимым для верующего человека отречением от райской жизни. Тем убедительнее и эффектнее выглядит невозможность для поэта отречься от Руси. Строки «не надо рая, дайте родину мою» кому-то могут показаться слишком пафосными. Но во всей русской поэзии это – наиболее сильное и искреннее признание в любви и верности России.